Когда Марина Владимировна Бережко рассказала мне о том, что на днях она до двух часов ночи занималась изготовлением стола, я ничуть не удивился, ведь, наверное, по-другому в её жизни просто не бывает – она всё делает увлечённо.
У Марины Бережко есть особый дар преображать окружающую её действительность, привнося в этот мир удивительную творческую энергию. А с помощью этой энергии совершенно непримечательные, на первый взгляд, вещи становятся произведениями искусства, которые могут подарить нам тепло, свет и позитивную энергетику. И ведь правда – что может быть ценнее, чем умение щедро делиться тем, чем ты наполнен до краёв?!
ОБ УЧИТЕЛЯХ, ОБ ИСТОКАХ
Чем больше общаешься с Мариной Владимировной, тем яснее понимаешь, что творчество с ней было всегда, она сама и есть творчество. И вся её жизнь им пронизана.
– Когда я думаю о своём детстве, то сразу вспоминаю маму, которая на ручной машинке шила для меня платьица, и бабушку – она вязала шали, а также пряла из шерсти, – рассказывает Марина Бережко. – Возможно, именно поэтому мне и самой стало интересно делать что-то своими руками: я всегда вязала себе свитера, юбки, доставала где-то замечательную итальянскую шерсть, всегда хотела красиво обустроить дом, – говорит Марина Владимировна.
Не отрицает Марина Бережко и того, что уже с самого детства в ней развивалось ещё одно, не менее важное качество для творческого человека – насмотренность.
Марина Владимировна с мамой объездили весь бывший Советский Союз – на эти путешествия они копили в течение года.
Умеет Марина Бережко вдохновляться примером других, учиться чему-то новому и перенимать чужой опыт.
– Да, я думаю, что мне свойственна наблюдательность. Если опять же вернуться в детство, я помню, что в коммунальной квартире, в которой мы жили, я также училась этому навыку. Две соседние комнаты принадлежали двум женщинам, которые были родными сёстрами, – вспоминает Марина Владимировна. – И у меня до сих пор перед глазами стоят какие-то интересные детали их быта – привычки, распорядок дня. Во всём этом было что-то особенное. Например, у них была любовь к порядку, всё обязательно должно было быть на своих местах. Они всегда выписывали газеты и журналы, а вырезки из них хранились в специально для этого предназначенных папках. В целом у них всё систематизировалось. В том, как они строили свою жизнь, присутствовали размеренность и вкус: еда подавалась на симпатичных тарелках, комнаты были обставлены предметами старинной мебели – в углу одной из комнат стоял шёлковый абажур, рядом с ним круглый стол и диван, а на полу лежал огромный пушистый ковёр. Вечерами они садились за стол и играли в карты, а затем отдыхали. Любопытно, что мы с ними всегда поддерживали связь. Когда они были пожилыми, я за ними ухаживала сама и нанимала сиделку.
Не второстепенную роль в школьные годы Марины Владимировны сыграла и её классная руководительница Лидия Константиновна Наделяева, которая умела занять своих подопечных – устраивала шахматно-шашечные соревнования, походы в библиотеку и небанальный классный час, посвящённый чему-то прекрасному. Ребята, например, должны были подготовить рассказ о художниках. Конечно, для того чтобы сделать такой доклад, нужно было побегать по библиотекам и просмотреть большое количество книг. Совместно проведённое время сплотило ребят. Марина Владимировна говорит, что все до сих пор тесно общаются и навещают друг друга, хотя судьба и разбросала их по разным уголкам страны.
…О ВЕЩАХ, КОТОРЫЕ ГРЕЮТ ДУШУ
Вся жизнь Марина Бережко тесно связана с Каларским районом, с Новой Чарой. Суровая, но прекрасная природа нашего края, конечно, тоже вдохновляет на творческое восприятие мира.
– Мне было 12 лет, когда мы уехали на БАМ. Сначала жили в Якутии, а затем, когда мне было уже 17 лет, мы переехали в Новую Чару. Шел 1980 год, и тогда здесь был только временный посёлок, состоящий из трёх домов, которых сейчас уже и нет, – вспоминает Марина Владимировна. – Вначале нам дали восемнадцатиметровую комнату, в которой мы жили втроём – я, мама и брат, а иногда у нас останавливались и наши знакомые. Думаю, что центром нашей семьи была мама, которая работала техническим специалистом. Затем я вышла замуж и поступила в Хабаровский институт железнодорожного транспорта. Потом, уже в Новой Чаре, я начала работать бухгалтером – централизованная бухгалтерия, где я трудилась, обслуживала школы и детские сады. Работы было, как говорится, море: помню, как накануне Нового года сижу и пишу вручную ведомости на зарплату, хотя уже и стол накрыт, и все готовы праздновать.
Люди часто говорят, что иногда проходит много лет, прежде чем посеянные человеком семена дадут первые ростки. Писать картины Марина Бережко начала в 1997 году – после операции она должна была принимать лекарства, которые вызывали бессонницу, и рисование помогало коротать длинные ночи.
– Мама купила мне кисти и краски, и я почувствовала, что надо начать рисовать. Следом я и рубанок освоила. Мне особенно нравится старое дерево: могу ходить и искать какой-нибудь поваленный забор и доски, а потом пытаюсь из этого всего что-то сделать. Вот бывает так, что изнутри идёт потребность, которую я остро ощущаю. Даже времени не замечаю, когда этим занимаюсь, – говорит Марина Владимировна. – Я нахожу прекрасное в старых вещах – в них особая энергетика, ведь их берегли, хранили, их приятно взять в руки, они грели глаз и душу. Вот у меня, к примеру, есть разные баночки имбирные, которые мне привезли из Голландии. Китай мне, кстати, как-то по-особенному близок, я часто там бывала. Вот те баночки имбирные – это же тоже подражание Китаю.
СОСУД, НАПОЛНЕННЫЙ ЛЮБОВЬЮ
В течение жизни мотивация к той или иной деятельности может меняться, но в случае Марины Владимировны всё происходит только по зову сердца, для неё важно наличие потребности в том или ином действии.
– Творчество – интересный процесс, который помогает найти человеку ответы на вопросы. Возможно, вся наша жизнь – это не только плавное, спокойное течение дней, а ещё и шторма, иногда и сильные бури. Что мне помогает творить сегодня? – задаётся вопросом Марина Бережко. – Мне помогает моё дело. Важно, чтобы руки были заняты, а голова в таком случае занята тем, чем заняты руки. Это отгоняет лишние мысли. Сейчас я очень хочу сделать настоящую деревенскую кухню в своём доме. И сам дом тоже восстанавливаю. Ищу материалы для этого. Кисти в руки беру сейчас реже, но вот совсем недавно написала цветочную композицию: у меня дома стоят старинные часы начала прошлого века, и мне захотелось добавить что-то на стену. Я в подражание голландским мастерам написала цветы, хотя я предпочитаю пейзажные сюжеты, по сути, я не умею и не люблю рисовать цветы.
Марине Бережко повезло в том, что, помимо Каларского района, есть ещё одно место на карте страны, которое она может назвать своим домом – Санкт-Петербург.
– Мой дом здесь, в Новой Чаре, – для меня, несомненно, убежище, но и Петербург – мой город, где я могу гулять часами, любоваться архитектурой и наслаждаться атмосферой. Там у меня и друзья есть, они геологи, проводим время вместе, когда я приезжаю туда и когда они приезжают сюда к нам, в Забайкалье. Очень интересные и порядочные люди. В Забайкалье они приезжают и по работе – собирают образцы для своих геологических исследований, – говорит Марина Владимировна. – Мне кажется, что человека формирует окружение, оно своего рода наше зеркало. Важно, чтобы человека любили. Это основа. Меня всегда и все любили: бабушка, мама, учителя, друзья. Мама вообще была в этом плане подобно тигрице – мы с братом для неё всегда были самые лучшие, самые красивые. Такую безусловную любовь от неё нам повезло получить сполна. Я прекрасно понимаю, что без этой любви я была бы, наверное, просто другим человеком. Я стараюсь всё делать с любовью и удовольствием: посуду мою с упоением, полы мою с упоением. Я люблю жизнь, этот день, невероятно ценю то, что мне дано счастье жить здесь, на этой земле…
