Президент Национального союза оленеводов России, представитель ассоциации «Оленеводы мира» Михаил Яр впервые побывал в Каларском округе, встретился с представителями окружной администрации, эвенками, рассказал об инновационном проекте по сохранению оленеводства.
Мы поговорили с ним о том, как развивается эта отрасль в России и что нужно сделать, чтобы сохранить культуру и традиции коренных малочисленных народов Севера.
– Михаил, что сейчас происходит с оленеводством в регионах России?
– Мне приходилось бывать на разных территориях: в республиках Тыва и Коми, Бурятии, на Сахалине, Чукотке и Камчатке, в Магаданской области, в Хабаровском и Красноярском краях, Ханты-Мансийском автономном округе. Во многих этих регионах раньше было хорошо развито оленеводство. Сейчас, к сожалению, оно переживает не лучшие времена, а вместе с ним и культура самих коренных малочисленных народов. Если не поддерживаются традиции, забывается культура, то сам народ тоже перестаёт существовать. А вернуть к прежнему состоянию – это не дом построить, не железную дорогу возвести, не космической корабль запустить, всё намного сложнее, я с этим сталкиваюсь, тут деньги не работают. Поэтому собираю информацию о проблемах оленеводов, чтобы понять, как с ними справляться всем вместе.
– Расскажите, с какими проблемами сталкиваются оленеводы в этих регионах?
– Во-первых, катастрофически сократилось поголовье оленей почти везде, за исключением моего родного Ямало-Ненецкого автономного округа. Я сам являюсь частным оленеводом, у меня своё хозяйство, где занимаюсь инновационным проектом в сфере оленеводства. Во-вторых, всё меньше остаётся людей, которые готовы посвятить себя этой специфической отрасли. Молодёжь это не привлекает. Коренные малочисленные народы (КМНС) забывают оленеводство и теряют связь со своими предками, утрачивают язык и обычаи. В каждом регионе есть и свои трудности. Где-то нет лидера, который бы объединил вокруг себя оленеводов, поэтому общины живут сами по себе. В некоторых населённых пунктах КМНС не получают достаточной поддержки от власти. Все регионы разные, со своими особенностями климата и распространённой там породой оленей. Даже сознание и подход у людей отличаются. Считаю, что оленеводство – это та отрасль, через которую можно сохранить культуру, язык и обычаи во всём мире.
– Каким вы увидели оленеводство здесь, в Забайкалье?
– Скажу так: если сегодня не предпринять кардинальные меры, оно может исчезнуть. Для сохранения его как отрасли должны объединиться правительство, местная администрация, работающие на этой территории промышленные компании и сами эвенки. Нельзя помочь без участия того народа, для которого это делается. Девяносто девять процентов зависит от КМНС, которые должны сохранить культуру своих предков.
– Как давно вы сами занимаетесь оленеводством?
– С детства. У меня дед был крупным оленеводом в Ямало-Ненецком автономном округе. Так случилось, что после 8-го класса мне пришлось стать помощником оленевода, помогать отцу. Он растил нас один, мама рано умерла, а детей было семеро, младшей сестрёнке было всего 4 года. Отец и дед определили мой жизненный путь, по которому я сейчас иду. Но пришёл к этому не сразу. Сначала окончил зооветеринарный техникум, после армии уехал по комсомольской путёвке на Дальний Восток, работал в Дальневосточном морском пароходстве. Но, видимо, гены дедушки оказались сильнее. И уже с 25 лет я осознанно занимаюсь оленеводством, иду по стопам деда и отца. В 1990-е годы, когда началась перестройка, рушилось всё, закрывались колхозы, мы создали первую частную национальную организацию оленеводства, чтобы сохранить поголовье оленей. Конечно, было очень тяжело: живых денег не было, только бартер, условий для работы нет. Вспоминаю это тяжёлое время, но оно заставило нас выживать. Сейчас у меня большое хозяйство, помогаю тем, кто хочет восстановить оленеводство на своих территориях, перегоняю оленей по всей России.
– Откуда перегоняете и зачем?
– Из своего региона, через Уральские горы в таёжную зону, в Республику Коми. Там глава республики хотел восстановить оленеводство, оно там когда-то было. Два года шёл со своим стадом через всю страну, такого никто ещё не делал.
– Есть желающие восстановить оленеводство у себя в регионах?
– Да, и их становится всё больше. Уже 5 лет мы занимаемся восстановлением оленеводства на Камчатке. Многое сделано. Видя наш опыт, к нам подключились и другие северные регионы – Якутия, Магадан, Чукотка. Меня поддерживает правительство Ямало-Ненецкого автономного округа, поэтому у нас не стоит вопрос утраты этой отрасли. В конце марта мы в регионе собираем представителей власти тех территорий, где заинтересованы в восстановлении поголовья оленей, сохранении традиционной культуры КМНС. Поделимся своим опытом, узнаем о проблемах. А потом сообща будем их решать. Мне многие говорят: «Ну, что-то ты разогнался!» А я по-другому не могу, я человек-практик.
– Почему вы этим занимаетесь?
– Мне это нравится, это мой путь, переданный моими предками для сохранения рода. И я буду делать это, пока мне интересно, пока позволяет здоровье и есть поддержка моей семьи: жены и дочерей. Это для меня опора. Многие считают меня сумасшедшим: зачем помогать каким-то якутам, чукчам? Я уверен: чтобы сохранить свою культуру, коренным малочисленным народам нужно заниматься традиционным видом деятельности, а это всегда было оленеводство. Пока оно живо, жив будет и сам народ. На нас держится оленеводство всего мира.
– Что бы вы посоветовали: как нужно работать с молодёжью, молодыми оленеводами?
– К сожалению, нет готового решения или универсального рецепта, применив который в оленеводство придёт молодёжь. И дело ведь даже не в деньгах. Хотя меня многие спрашивают: а сколько получают оленеводы? Я частник, разве у меня есть зарплата? Нужно пробовать всё. По опыту других регионов можно сделать так: найдите молодёжь, 3-4 человека, профинансируйте, отправьте к нам, мы их всем обеспечим, научим. У них появится навык. Но опять же гарантии нет, что, отучившись, заработав первые деньги, молодёжь не бросит всё это. Ведь это тяжёлый каждодневный труд. А современному молодому человеку нужны хорошие условия, образование. И это правильно. Я за свой счёт вывозил людей с Сахалина, обучал: 22 человека получили представление об отрасли и опыт в оленеводстве. Любой результат – это огромный труд. Но это нужно делать для себя, для будущего, для своего народа.
